Чистое сияние вечного космоса

Когда-то Пифагор задумал использовать термин κόσμος для обозначения вселенского порядка. Много веков спустя географ-эрудит Александр фон Гумбольдт присвоил его своему пятитомному трактату, существенно повлиявшему на современное восприятие Вселенной как единой интерактивной сущности. Не прошло и двухсот лет, как космос стал не только неотъемлемой частью человеческого повседневного опыта, но и последним бастионом некого абсолютного присутствия, одинаково уместным в формате шоу-индустрии, науки и откровения.

Андрей Епишин

Сунгфил Юн. Chaos, Cosmos & Circulation 03. 2012

Что может прийти на ум современному человеку при слове космос? Межзвёздное вещество, гипотетически замкнутый вакуум, мрачная бездна, астронавты, инопланетяне, парад планет, звёздные войны, milkyway или что угодно ещё.


Это слово окончательно превратилось в искомую единицу культурной информации, которая, как известно, склонна к перманентной миграции и мутации. Очевидно, что двусмысленность ассоциативного ряда превосходно резонирует с двуликим характером Вселенной, в целом, и дуализмом человеческой природы, в частности. С одной стороны, высочайшие взлёты духа, с другой — самые ничтожные его падения.


Один из основных современных мифов, обеспечивающих бесперебойное функционирование цивилизованных обществ, — миф о том, что колонизация космоса — кратчайший путь к всеобщему счастью и светлому будущему. Пожалуй, в этом нет ничего удивительного.

Космос всегда был сродни абсолюту и идеалу, кроме того, в нём читается иерархическая природа, которую смертный человек обязан постигать, только смотря снизу вверх. Он — предмет высокого восхищения, смешанного с трепетом ужаса. Космос велик и вечен, а человек — лишь бренная частичка, стремящаяся слиться с ним в невыразимом чувстве единения. Но что с того, что космос и человек едины, если последний является лишь частью энергий первого? 

Стоит признать, что в попытках преодоления этой онтологической несправедливости человечество добилось впечатляющих результатов. Однако, если верить теориям современных учёных, колонизация космоса — это дорога в один конец. Например, если человек проживёт вне Земли хотя бы год, он уже не сумеет вернуться обратно. Проблема состоит в гравитации, которая, скорее всего, окажется намного слабее или сильнее земной. Колонист просто не сможет остаться в прежней физической форме и будет вынужден видоизменяться, приспосабливая свой опорно-двигательный аппарат под новую среду обитания. Таким образом, потомки первых переселенцев утратят способность жить на Земле или же им понадобятся особые приспособления.

Лия ​​Халлоран, Магелланово Облако, после Генриетты Суон Ливитт. Фрагмент. 2016

Краеугольный вопрос: может ли человеческое бытие быть расширено до бытия космического — остаётся неразрешённым не только в физиологическом, но и в ментальном аспекте. Глобальные смыслы Вселенной всё ещё не поддаются аналитическим усилиям человеческого мозга. Любая попытка выхода за пределы феноменального мира чревата неодолимыми препятствиями. Столкновение с космосом — с тем, что находится за пределами привычного, с тем, что невозможно воспринять, объяснить или описать, способно погрузить исследователя в атмосферу сверхъестественного экзистенциального ужаса. Как говаривал Ницше: Wenn du lange in einen Abgrund blickst, blickt der Abgrund auch in dich hinein… Велика вероятность, что рано или поздно пустота космического хаоса, его неведомая и неодолимая сила тайно и безжалостно овладеет человеческим сознанием. Хаос победит логос, так и оставив человека одним из бесчисленных порождений космического партеногенеза.

Пожалуй, пространство искусства — это единственная локация, где взаимодействие с космосом не грозит ни физической немощью, ни безумием, это уникальный шанс победы в космической гонке без человеческих жертв и эксплуатации колоссальных ресурсов Вселенной.

Возможно ли дифференциро­вать современное космическое искусство, вычленив его в отдельное направление или жанр? Пожалуй, нет. Это, скорее, большой нарратив, изложенный сколь угодно разными способами: через возвращение к утопическому духу русского авангарда и энтузиазму советской космической эры, через развитие идей кинетизма и оп-арта, через исследование альтернативных миров и паранормальных явлений, находящихся за пределами научной картины мира, или через подробную документацию космических объектов и ландшафтов, наблюдаемых с помощью новейших технологий.

Кванг Янг Чан. Aggregation 17 (MA023 — Star 5). 2017

Сегодня художники — одни из главных бенефициаров космической культуры. Космос больше не является для них чем-то неподвижным, раз и навсегда воплощённым; они жаждут вступить с ним в контакт, не ограниченный одной лишь возможностью созерцания, но ведущий в область бесконечного множества новых сущностей и превращений. В современном искусстве идея космического может быть реализована посредством любых медиа. Художники активно используют станковую живопись, графику, скульптуру, фото- и видеоматериалы, инсталляции, перформанс. Каждое произведение искусства — это многозначная и очень подвижная структура, где индивидуальная человеческая история обретает вселенскую ценность и космический смысл.